Зеркало изо льда. Стихи - Вероника Батхан

Логрия

Орландо Фуриозо

Прошлогодние обидыСнегопады замели.В зимних гаванях ТавридыНа приколе корабли.За дымком печных окурковЛегионы голубей.В переплетах переулковЗаплутаешь – хоть убей.Ангелочки белой глиныРасписное баловствоПо обветренным витринамКараулят Рождество.За окошками решетки,На дверях висят замки.Непотребные девчонкиЗажигают маякиРовно в полночь. ОстальноеЗасыпает на закате.Полотенчико льняноеВ головах моей кроватиБудто шепчет: Спите страны,Где уже не побывал.Баю-баю ураганы,Маргариты, Дон-Жуаны,Львы, драконы, великаны,Баю-баю, карнавал.

Канцона компиляций

Качается небо на божьих подтяжках,Летает и кружится шар голубой.С похмелья в России, как водится, тяжко,Спросонья в Холоне я встречусь с тобой.Постели и сети – моя Палестина,Цирюльничий тазик – защита твоя.Соседка Мария зовет на крестины,Соседка Агарь с животом без жилья.Вот так и живем, уважаемый ребе,В столице холера, на кухне бардак.Всяк пасечник думает только о хлебе,Симфонию свиста постигнет лишь рак,На шкурке МК поскользнется политик,По трассе М10 пройти не дано,На ванную гладь белокафельных плиток,Жених разольет золотое вино.Шампанское, Шула, невеста, пастушка,Вольно ль променять монографию словНа форму «Гивати» и пушку за ушком?Согласный салют сокровенных стволовПриветствует солнце и утро в натуре.Качается шарик – попробуй поймать —Как порванный парус в объятиях бури,Как возглас лирический «Еб вашу мать!».Вот так и умрем? Не дождетесь, мессия.Вот так и оглохнем? Остыньте, мессир!Мастак Моисей перебрался в Россию.Мы слопали дырки, оставили сырТакой золотой – подойдите к балкону —Головка сияет под видом луны.…Полночи покоя – для пеших и конных,Вязь воска и хруст полотенец льняных…Лайла тов!

Ре-патриация

«…Я вернусь. А когда я вернусь?…»

А. Галич

Я вернусь? Я вернусь. А куда возвращаться потом,Ностальгия не мест, но событий, созвучий, союза.Я вернусь… Где мой город? Где царский, где девичий дом?Где парад площадей? Где червонное золото блюза?Кто подаст на прощанье – не хлеба, а вечной любви,Сохранит на груди фотографию в желтом конверте.С остановки трамвая продует в ушко «се ля ви»Серый ветер, заложник своей кочевой круговерти.Только пыль подворотен, парадные злые замкиДа душок нищеты – не ищи адресов и знакомых.Чьи-то дети на лысом асфальте, ломая мелки,Расписали сюжеты от ломки, инфаркта и комыДо добра на двоих, на троих, на скольких повезет.Вот уют, пять углов и бессмысленный поиск шестого.Начинается сон. Сладко кружится сказочный зонт.И манчжурит шарманка, шепча: время тронется снова.Кто поверит? Хоть раз окунувшись в Неву,Кто войдет в эту маслено-мутную, стылую воду,Присягая на верность гранитному дохлому льву?Были проводы вон. Грохотали по рельсам подводы.Колыбели квартир, лабиринты бездонных дворов,В Петропавловске полночь, диндон, позывные куранты.Раз под грузом тельца развалился отеческий кров,Блудный брат, верный брат мы с тобой наравне эмигранты.Я вернусь! С самолета, как есть, второпяхПозабыв прикоснуться губами к сырому бетону у трапа,В город пламенных флагов и белых посконных рубах,Где творят корабли, и слова выбирают, как рапорт,Точный, вечный доклад о любви…Я – вернусь?

Явление Шуламиты

Новорожденной дочери АлександреСклоняясь над зыбкой, отводишь рукойРазреженный марлевый полог.Внутри полумрак, молоко и покой,Снаружи – от пола до полокВ пыли кувыркается свет ночника,Присыпаный луным крахмалом.…А девочка глаз не откроет никак,Ей снится – ни много ни мало —Давидова башня и склоны горы,Где скрыт виноград потаенный.И кто-то с улыбкой подносит дары,Ее красотой упоенный,Не может насытиться, пьет со щекиНескромную капельку пота.Над падалью львиной резвятся щенки.Впадают в объятия портаГалеры под грузом из царства Офир.У храма священные действаГотовят. Быков собирают на пир.Встревоженным криком младенцаКончается сон на мгновение, ноПлывет колыбельная лодкаИ белая козочка смотрит в окно.С карниза спускаются ловкоДва ангела – добрый и злой шалуны,Хранители детских кроватей.Но кто из них шило вшивает в штаны,А кто за страдания платитБез водки порой не поймешь, хоть убей,А бить шалунов неповадно,Дурней, чем от девы гонять голубей.В стерильном спокойствии ванныКупель отразит первый зуб, первый шаг.Болезни, бессонница, школа…Волы и ослы стерегут в камышахМладенца, но мужеска пола.А девочка смотрит прозрачно, легко,Ни черта ни бога не чуя.Ей важно – на губы течет молоко,Все беды на свете врачуя.Спокойствие снега – ведь прошлого нет,И что впереди – непонятно.Так водишь глазами за ходом планет,Забыв, что на солнце есть пятна.Так ищешь Грааль, отродясь не видавНи кубка, ни блюда, ни чаши…А девочка дремлет, срыгнув на уставИ тайны и глупости наши.…Уснув поутру у груди малыша,Услышишь, как в тело втекает душа…

Баллада на счастье

Тикки ШельенФрисосоя Херблюм и Кондратий КатетерПоженились вчера в ресторане «Дельфин»Их свидетели были старуха и сеттер,А венчал молодых одноногий раввин.За счастливый союз гости били бокалы,За счастливый развод самовары винаВыпивали, пока Фрисосоя икала,А смущенный Кондратий жевал каплуна.Ждал их брачный чердак над каморкой портногоИ насущный сухарь, неподзубный коню.Местечковый амур – им не нужно иного,Чем на плоскость доски расстелить простыню.И от счастья они полетели наверноВ сладкий миг, над над холмами горбов бытия,Над костяшками крыш, над гостиницей скверной,Над чугунной решеткой шального литья.Если жаждет рука пулеметной гашетки,По проспектам и паркам ты бродишь, угрюм —Погляди, как на облачной белой кушеткеОбнимает супруг Фрисосою Херблюм.

Поэма Иерусалима

Страну на союз и предлог не деля,Полжизни пропью за пургу миндаля,За шорох в оконном проемеОреховых фантиков. КромеТаких же как мы, обособленных сов,Кто сможет прокрасться по стрелке часов,В полдня с февраля до июля,Метель лепестков карауля?Слепительный дым сигареты задув,Попробуй, как пахнет истоптанный туф.В нетронутой копоти сводаСмешались дыхание медаИ крови коричневый злой запашокИ масел святой разноцветный пушокИ скука нечищеной плоти…Выходишь на автопилотеПо Виа… короче по крестной тропе,Туда, где положено оторопетьУ нового храма – остова,Где брошено тело христово(на деле обветренный купол камней,овал колокольни и звезды над нейвнутри полутень и глаза ивсе свечи дрожат, замерзаяв подвальном сырье вековой суетыснаружи торгуют землей и крестыза четверть цены предлагают)Пока аппараты моргают,Фиксируя, можно по чьим-то следамСпуститься туда, где обрушился храмИ стены глядят недобито,Мечтая о сыне Давида,Который возьмет мастерок… А покаБумажки желаний пихают в бока,Чужие надежды и целиЗа день забивают все щели.Ночами арабы сгребают в гуртыКусочки молитвы, обрывки бедыИ жгут, отпуская далечеСлова и сословия речи.В любом переплете до неба рукойПодать лучше с крыши – не с той, так с другой.Под тенью небесного сводаВино превращается в воду,Как только захочешь слегка подшофеПромерить бульвар от кафе до кафе.На запах кунжутовых булокЗаходишь в любой переулок.Хозяин пекарни, худой армянинПоложит в пакет полкило именин,Щепоть рождества и до кучиПоллитра душистой, тягучейНочной тишины на жасминном листеНемного отпить – все равно, что взлететьВ сиянии звездных шандаловНад крышами старых кварталов.В такую весеннюю круговоротьМне хочется душу по шву распоротьИ вывернуть – вдруг передуримПетра с Азраилом под Пурим.Медовой корицей хрустит гоменташ,Шуткуется «Что ты сегодня отдашь,За то, чтоб Аман, подыхая,Не проклял в сердцах Мордехая?»Хоть пряник и лаком, но жить не о ком.Холмы за закатом текут молоком,Туман оседает на лицахЕдинственно верной столицы,Сочится по стенам, по стеклам авто,Под черными полами душных пальто,Струится вдоль спинок и сумок.Такими ночами безумноБродить в закоулках пока одинок —То тренькнет за домом трамвайный звонок,То сонные двери минуя,С Кинг Дэвид свернешь на Сенную.У моря погода капризна и вотУнылый поток ностальгических водСмывает загар и румянец.Пора в Иностран, иностранец —За черной рекою, за черной межойТы станешь для всех равнозначно чужой,Пока же придется покорноВ асфальте отбрасывать корни.Ведь сколько ни ходишь, за пятым угломТо Витебск, то Питер, то Ir hа Shalom,Короче участок планеты,Где нас по случайности нету.Такая вот, брат, роковая петля —Полжизни продав за пургу миндаля,Вторую ее половинуХромаешь от Новых до ЛьвиныхБессменных ворот, обходя суету,Собой полируя истоптанный туф.На улицах этих векамиСтираются люди о камни.

Травы